Преподобный Паисий Афонский. О молитве

Преподобный Паисий Афонский. О молитве

Молитва есть разговор с Богом 

– Геронда, что значит для Вас молитва?
– Посылаю сигнал, прошу помощи. Постоянно прошу помощи у Христа, у Божией Матери, у святых для себя самого и для других. Если не буду просить, то и не получу. Помню, во время гражданской войны нас окружили мятежники, тысяча шестьсот человек. Наших было только сто восемьдесят. Мы укрепились за горой. Если бы мятежники нас захватили, то поубивали бы всех. Я пытался установить антенну, чтобы связаться с центром. Но ничего не получалось: её сбивало огнём. Капитан кричит: «Бросай, давай сюда, помогай таскать гранаты». Иногда он отбегал к пулемётам, проверить как там дела. И только он уходил, я тут же бежал к рации. Пока он отдавал приказы, я пробовал установить антенну, а потом снова бежал помогать таскать ящики, чтобы командир не ругался. В конце концов, с помощью палки и сапёрной лопатки я смог поднять антенну и установить связь. Сказал всего два слова. И всё, этого было достаточно! Утром подоспела авиация, и нас спасли. Шутка, сто восемьдесят человек были в окружении у тысячи шестисот и смогли выбраться?
Тогда-то я понял великую миссию монаха – помогать молитвой. Мирские говорят: «Чем занимаются монахи? Почему не идут в мир помогать людям?» Это всё равно, что говорить радисту: «Ты чего возишься с рацией? Бросай её, бери винтовку и иди стреляй».
Даже если мы установим связь со всеми радиостанциями мира, не будет нам от этого никакой пользы, если не будем иметь небесного общения с Богом, просить и получать от Него помощь. Блаженны установившие связь с Небом и по благочестию пребывающие в общении с Богом. 

Христос даёт нам возможность общения с Ним 

– Геронда, мои боль и печаль – это молитва. Я сильно в ней отстаю. Что мне делать?
– Говори со Христом, Божией Матерью, ангелами и святыми просто и не задумываясь, на любом месте, и проси чего хочешь. Говори: «Господи, или, Матерь Божия, Ты знаешь мой настрой. Помоги мне!» Вот так просто и со смирением говори с Ними о том, что тебя беспокоит, а уже потом произноси молитву: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя».
– Геронда, я не молюсь со вниманием.
– Когда молишься, думай, с кем говоришь. Ты говоришь с Богом! Неужели это неважно? Когда кто-то говорит с каким-нибудь высокопоставленным чином, то с каким вниманием произносит каждое слово! Следит, чтобы не сказать какой глупости, порой даже дар речи теряет от смущения. Если с человеком мы с таким вниманием говорим, то с каким вниманием надо говорить с Богом? Малое дитя, когда идёт говорить с отцом или каким-либо взрослым человеком, испытывает смущение. А когда собирается сказать что-то учителю, которого к тому же немного побаивается, то смущается ещё больше. А мы говорим
с Самим Богом, Божией Матерью, святыми и этого не понимаем?
– До прихода в монастырь, геронда, я монашество связывала с молитвой. А теперь мне трудно молиться и я считаю, что молитва это самое тяжёлое и утомительное дело.
– Ты вроде филолог по образованию? Тебе нравится говорить и ты не устаёшь от разговоров с людьми. А со Христом, Который удостаивает тебя беседы, тебе говорить трудно. Это уж как-то слишком. Всё равно, что сказать: «Ох, нужно идти говорить с царём. Неохота, да делать нечего. Придётся идти». Христос даёт нам возможность общаться с Ним постоянно в молитве, а мы этого не хотим? Вот это да! И удивительно то, что Он Сам хочет нам помогать, лишь бы мы к Нему обращались, а нам лень!
– Геронда, я часто впадаю в пустословие, а потом огорчаюсь.
– Разве не лучше разговаривать со Христом? Кто говорит со Христом, никогда не раскаивается. Конечно, пустословие – страсть, но если пользоваться им в духовных целях, то оно может стать началом молитвы. Другим даже лень говорить. А в тебе есть сила и порыв к разговору. Если будешь использовать это в духовных целях, то твоя душа освятится. Постарайся с людьми говорить только о необходимом и всё время говорить со Христом. Стоит тебе завести с Ним смиренную беседу, как перестанешь замечать, что происходит вокруг: таким сладким и интересным будет это общение. Меня разговоры даже и на духовные темы утомляют, а я в молитве по-настоящему отдыхаю.
Молитва – это разговор с Богом. Я иногда завидую людям, жившим во времена Христа, ведь они видели Его своими глазами и слышали своими ушами, даже могли с Ним говорить. Но думаю, что мы находимся в лучшем по сравнению с ними положении, потому что они не могли часто беспокоить Его своими нуждами, а мы можем в молитве постоянно общаться со Христом.

Желание молитвы 

– Геронда, как нужно молиться?
– Себя ощущай маленьким ребёнком, а Бога своим Отцом и проси Его обо всём, в чём имеешь нужду. Беседуя таким образом, с Богом, тебе не захочется потом от Него отходить, потому что только в Боге человек обретает безопасность, утешение, невыразимую любовь, соединённую с божественной нежностью. Молитва означает поместить Христа к себе в сердце, возлюбить Его всем своим существом. «Возлюбиши Господа Бога твоего от всего сердца твоего, и от всея души твоея, и всею крепостию твоею, и всем помышлением твоим», – говорит Священное Писание. Когда человек любит Бога и имеет общение с Ним, ничто земное его не прельщает. Он делается словно безумный. Поставь безумцу самую лучшую музыку: она его не трогает. Покажи самые прекрасные картины: он и внимания не обратит. Дай самые вкусные блюда, самую лучшую одежду, самые прекрасные ароматы: ему всё равно, он живёт в своём мире. Так и человек, имеющий общение с миром небесным: он весь там и ни за что не хочет с ним расстаться. Как нельзя ребёнка оторвать от объятий матери, так нельзя оторвать от молитвы человека, который понял её смысл. Что чувствует ребёнок в объятиях матери? Только тот, кто почувствует присутствие Бога, а себя почувствует маленьким дитём, может это понять.
Я знаю людей, которые, когда молятся, ощущают себя маленькими детьми. И если кто-то услышит, что они говорят во время молитвы, то скажет, что это маленькие дети. А если увидит, какие делают при этом движения, то скажет, что эти люди сошли с ума! Как дитя бежит к отцу, хватает его за рукав и говорит: «Не знаю как, но ты должен сделать, что я прошу». С такой же простотой и дерзновением эти люди просят Бога.
– Геронда, может ли наше желание молитвы родиться от некоей эмоциональной потребности в общении, в утешении?
– Даже если оно родится от какой-нибудь доброй эмоциональной потребности в Боге, разве это плохо? Однако, похоже, что ты всё пребываешь в забывчивости и только в нужде обращаешься к молитве. Ясно, что Бог для того попускает случаться у нас разным нуждам и затруднениям, чтобы мы прибегали к Нему, но лучше, когда по любви ребёнок бежит к своему отцу или матери. Возможно ли представить ребёнка, знающего, как его любят родители, которого приходилось бы силой заставлять идти на руки к матери или отцу?
Бог есть нежный Отец, и Он любит нас. Поэтому нужно с нетерпением ждать часа молитвы и никогда не насыщаться общением с Ним.

Потребность молитвы 

– Геронда, у меня нет крепкой веры и я чувствую себя слабой.
– Знаешь, что сделай? Прилепись к Богу, как ребёнок хватается за шею отца, обними Его и не отпускай, чтобы Он не мог тебя от Себя отдалить. Тогда ты будешь чувствовать надёжность и силу.
– Геронда, я чувствую потребность опереться на Бога, но затрудняюсь.
– Тяни руки вверх, так они у тебя постепенно вырастут, и ухватишься за Бога.
– Геронда, когда мало времени, и я молюсь торопливо, может, ворую время, которое должна посвятить Христу ?
– У Христа всего много, сколько ни воруй, Он ни в чём не имеет нужды, а ты вот не получаешь пользы. Не Христу нужна наша молитва, а нам нужна Его помощь. Мы молимся, потому что так общаемся с Богом, Который нас сотворил. Если не будем этого делать, то впадём в руки диавола, и тогда горе нам. Видишь, что говорит авва Исаак? «Бог не спросит с нас, почему мы не молились, но почему не пребывали с Ним в общении и таким образом дали право диаволу мучить нас».
– Геронда, как мне полюбить молитву?
– Почувствуй потребность в молитве. Как телу, чтобы жить, нужна пища, так и душа, чтобы жить, должна питаться. Если она не будет питаться, то ослабеет, а потом наступит духовная смерть.
– Геронда, что нам мешает в молитве ?
– Нам трудно молиться только тогда, когда мы не чувствуем в молитве
потребности. Кто не понимает смысла молитвы, не ощущает потребности в ней, тот считает её повинностью, уподобляется неразумному дитю, которое отворачивается от материнской груди, материнской нежности и потому растёт слабым и болезненным.   

Молитва – это защита 

– Геронда, как почувствовать в себе необходимость в молитве?
– Нужно было бы вам побывать на войне, чтобы мы могли понять друг друга! На фронте во время войны, если мы постоянно находились на связи с центром, то чувствовали себя в большей безопасности. Когда выходили на связь каждые два часа, чувствовали себя в безопасности. Если связывались всего два раза в день, утром и вечером, то чувствовали себя покинутыми. То же и с молитвой. Чем больше человек молится, тем больше чувствует духовной уверенности. Молитва – это защита.
Если мы постоянно находимся «на связи» с Богом, то будем предупреждать любое зло. Как-то раз в автобусе ехал один монах, он молился с закрытыми глазами, и поэтому все думали, что он спит. Вдруг грузовик, который ехал по встречной полосе, врезался в столб, машины с разных сторон начали сталкиваться, и произошла серьёзная авария. Автобус же каким-то образом оказался в нескольких метрах от дороги, как будто его перенесла какая-то невидимая рука, и никто из пассажиров не пострадал. Молитва монаха их спасла.
– Геронда, часто миряне спрашивают, как приобрести навык постоянной молитвы.
– Видишь ли, раньше некоторые из тех, кто посвящал себя монашеству и имел твёрдый характер, уходили и подвизались на неприступных скалах, в пещерах, в языческих гробницах или в жилищах демонов. Там им угрожало множество опасностей – мог сорваться камень со скалы, рычали бесы и т. д. – и страх вынуждал их постоянно вопиять: «Христос, Матерь Божия...» Так в них постоянно жил добрый навык непрестанной молитвы. Сегодня, с ночными увеселениями, наркотиками и пр., многие из тех, кто садятся за руль, себя не контролируют. Отправляется человек на работу и не знает, вернётся ли домой живым или окажется покалеченным в больнице. Разве это не повод, чтобы постоянно вопиять: «Христос, Матерь Божия...»? Если бы миряне использовали во благо страх тех опасностей, что им угрожают, то они бы и нас монахов превзошли в молитве и самих бы опасностей избежали.
Как-то пришёл ко мне в каливу один человек. Он был сильно расстроен, потому что по невнимательности сбил на дороге ребёнка «Я преступник», – повторял он. «А ты молился в это время?», – спросил я его. «Нет», – ответил он. «Ты виноват не столько в том, что сбил ребёнка, сколько в том, что не молился». И я рассказал ему один случай. Я знал одного человека, служащего, который достиг большой меры добродетели. Он молился постоянно: и на работе, и в дороге, – везде. Молитва у него стала самодвижущаяся, и вслед за славословием у него лились слёзы радости. В офисе, где он работал, все бумаги орошал слезами. Поэтому он подумывал оставить работу, уйти на пониженную пенсию, и приехал ко мне в каливу за советом. Я ему сказал: «Не уходи, а когда товарищи по работе станут тебя спрашивать, почему ты плачешь, отвечай, что подумал о своём умершем отце». Так вот, однажды он ехал за рулём и вдруг на дорогу выскочил ребёнок. Он стукнул его так, что тот отлетел как мячик, но при этом ничуть не пострадал. Бог сохранил, потому что в это время человек молился.

Страсти – помехи в общении с Богом 

– Геронда, если во мне есть страстность, может ли моё сердце поработать в молитве?
– Как сердце станет работать в молитве, когда в тебе есть страсти? Возьми-ка ржавый провод и присоедини к телефону. Можно будет по нему говорить? Связь будет то и дело прерываться, и в трубке услышишь только треск. Так и человек, когда у него внутри ржавчина, страсти, то в его духовной жизни случаются замыкания, по его же собственной вине. Нужно беречь себя от гордости, эгоизма, своеволия, наглости. Потому что когда человеком обладают страсти, его не может посетить благодать Божия и он не в силах помолиться. Ему нужно очистить свои «провода» от ржавчины, чтобы они хорошо проводили ток, и он мог бы общаться с Богом. А чем больше человек будет очищаться от страстей, тем больше будет преуспевать в молитве.
Страсти – это помехи, мешающие нашему общению с Богом. Если помехи не исчезнут, то как общаться с Богом? На фронте радист, когда слышал помехи, говорил тому, кто его вызывал: «Не слышу вас, слышимость “ноль”» или «Слышимость “единица”, проверьте связь и повторите попытку». Из-за помех человека не было слышно. Слышимость должна была быть выше «трёх». Слышимость «пять» считалась очень хорошей. Иначе радист кричал, а его не было слышно из-за помех. Сначала он должен был настроить передатчик и приёмник своей рации, а потом настроиться на одну частоту с центром. Так и для того, чтобы настроиться на одну частоту с Богом, необходимо свой передатчик настроить на частоту любви, а приёмник на частоту смирения; чтобы Бог слышал нас и чтобы мы Его слышали, ведь Его частота – это любовь-смирение. Человек должен трудиться, сколько может, чтобы поймать эту частоту. Тогда он войдёт в общение с Богом, и его ум будет постоянно пребывать в Боге. Желаю вам войти в это общение. Аминь.

Корысть препятствует общению с Богом 

– Геронда, Вы сказали, что мне нужно зарядить мою батарею духовным содержимым. Как это сделать?
– Старайся приобрести духовное благородство, любочестие, чтобы ушла корысть. Корысть препятствует молитве, потому что разлучает человека с Богом, поставляет непроницаемую стену. Знаешь, что значит непроницаемая стена? Словно Бог тебе говорит: «Чадо, я тебя не понимаю!».
– Геронда, может ли монах быть последовательным в исполнении своих монашеских правил, но при этом страдать отсутствием жертвенности и любви к братиям?
– Конечно, может. Если он думает только о себе, то может молиться, подвизаться и т. д., но при этом иметь большое о себе мнение и быть равнодушным к другим. Но тогда он всегда будет оставаться нищим. Ведь пока человек занят собой, не в смысле заботы об искоренении своих страстей, а в том, чтобы делать, что ему нравится, что удобно, он не может преуспевать.
– Значит, геронда, и в послушании, во всём, всегда и везде нужно быть хорошим.
– Во всём! Чтобы иметь общение со Христом, нужно быть во всём угодным Христу. А Христу угодно, чтобы мы угождали нашему ближнему в хорошем смысле. Поэтому я обращаю особое внимание на духовное благородство, на жертвенность. Ведь если монах исполняет правило, а на другое – жертвенность и т. д. – не обращает внимания, то и правила его стновятся бесполезны. Когда я пришёл в монастырь, меня как новоначального поставили помогать трапезарю. Тогда один престарелый монах восьмидесяти лет, совсем дряхлый, попросил, чтобы я ему в келью носил суп. Я заканчивал послушание и носил ему суп. Как-то раз это увидел один брат и сказал мне: «Не приучай его особо, а то потом станет просить то одно, то другое и совсем не даст тебе покоя, не сможешь даже правила своего исполнять. Со мной знаешь, что произошло? Помог я ему как-то раз, когда он болел, так он меня потом вообще в покое не оставлял, то и дело стучал в стену: “Окажи любовь, сделай чай” или “Окажи любовь, помоги повернуться”. Потом через несколько минут опять, тук-тук: “Окажи любовь, положи мне горячий кирпич”. Кирпич – чай, кирпич – чай, какие уж тут правила, так что под конец я стал уже выходить из себя!» Ты только послушай! Кошмар! Старый человек страдает, стонет, просит его о помощи, а ему неохота идти, чтобы не прерывать правила! Бред какой-то. Для Бога гораздо важнее «кирпич – чай», чем все его поклоны и чётки, сотворённые... со всяческим прилежанием! С одной стороны, говорил: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя», – а с другой: «Оставь меня в покое»!
– Геронда, как может человек получить благословение Божие?
– Когда человек имеет родство с Богом, тогда Бог подаёт Своё благословение. А иначе зачем давать? Чтобы Его благословение попиралось? Я это по своему опыту знаю. Когда я ездил на Синай, была сильная засуха. За несколько лет не упало ни капли дождя, так что приходилось тяжело и монастырю, и бедуинам, которые жили рядом. Монахи молились о даровании дождя, но безрезультатно. Когда пришла пора обрезать оливы, я тоже пошёл помогать. После того как бедуины обрезали деревья, монахи толстые ветки оставили для монастыря, а тонкие отложили в сторону. Бедуины просили им отдать эти ветки, чтобы ими топить, варить на огне еду, согреваться по ночам, когда очень холодно; но монахи не разрешили и бедуины ушли расстроенные. На следующий день, когда бедуины снова пришли просить, я связал все тонкие ветки в охапки и их им отдал. Тогда один старый бедуин сказал: «Ты хороший человек; будет дождь». На самом деле, не успел я вернуться в монастырь, как пошёл дождь и шёл долго. Молитва бедуина открыла небеса. Тогда я никому об этом не сказал.

Бог не слушает молитву гордого 

– Геронда, после одного некрасивого с моей стороны поступка у меня есть помысел, что моя молитва неугодна Богу.
– Если этот помысел происходит от настоящего смирения и ты говоришь: «Я прогневляю Бога своим некрасивым поведением», тогда чувствуешь божественное утешение. Если же огорчаешься из-за эгоизма и говоришь: «Как я могла до этого дойти?» – то не получаешь утешения, потому что «Бог гордым противится». Бог не слышит молитвы гордого, потому что гордость это преграда.
Чтобы молитва наша была услышана, она должна исходить из «сердца сокрушенна и смиренна». Стоит нам со смирением сказать: «Господи, такого, как я, как можно слушать?» – и тут же Благой Бог нас слышит.
– Геронда, почему иногда, когда меня постигает какое-нибудь искушение, я не могу молиться?
– Когда находит искушение и не можешь молиться, знай, что в тебе есть эгоизм и тщеславие. Искушение остаётся, пока человек не начнёт себя презирать. Как только он осознаёт своё непотребство, приходит помощь от Господа и искушение проходит.
– Геронда, я прошу Бога, чтобы Он помог мне освободиться от дерзости, но не вижу никакого результата.
– Когда человек старается и молится, а результата нет, то это значит, что либо в нём живут эгоизм и гордость, либо есть предрасположенность к гордости, и это препятствует благодати Божией действовать через молитву. Если мы чего-то просим в молитве, то Благой Бог подаёт это, если в нас есть смирение и осознание собственной греховности.
– Геронда, когда я горячо прошу Бога, чтобы Он избавил меня от одной моей слабости и со своей стороны борюсь с ней, но из-за гордости не получаю просимого, то что мне делать?
– Прежде попроси прощения у Бога. Скажи: «Боже мой, во мне есть гордость, из-за которой ко мне не приходит от Тебя помощь, но, прошу Тебя, просвети меня, чтобы я поняла, что нужно делать, чтобы преодолеть свою слабость». Как только ты признаёшь, что в тебе есть гордость и поэтому тебя не оставляет определённая слабость, Бог известит тебя, в чём её причина и как её искоренить.
– Геронда, как я должна себя чувствовать во время молитвы?
– Чувствуй смиренно, чтобы Бог тебе помогал. У смиренного человека нет собственной воли; он послушен воле Божией и творит Его заповеди, потому Бог и слышит его молитву и подаёт небесное благословение. Насколько человек слушает Бога, настолько и его слушает Благой Бог.
В молитве нужны настойчивость и терпение
– Геронда, иногда, когда я прошу Бога о чём-то и не получаю, то задаю себе вопрос: «А слышит ли Бог мою молитву?»
– «Ли» означает, что ты сомневаешься в любви Божией и таким образом сама аннулируешь своё прошение в самый момент его подачи, а значит и теряешь право на внеочередное обслуживание.
– Когда, геронда, я прошу Бога о чём-то и не получаю этого сразу, нужно ли настаивать?
– Да, нужно. Смотри, когда мы идём в какое-нибудь учреждение и обращаемся к ответственному лицу с просьбой, то иногда приходится проявлять настойчивость, чтобы добиться желаемого. «Прошу, помогите, а иначе я не уйду отсюда». Так и в молитве требуется настойчивость; с настойчивостью просила и хананеянка Христа, и вдова неправедного судию.
– Но чем больше проходит времени, геронда, и моя просьба остаётся без ответа, тем больше я расстраиваюсь.
– Когда мы просим чего-либо в молитве, то должны ждать с терпением. Однажды у меня опух глаз и сильно болел. Я трижды ходил к иконе Божией Матери и просил её об исцелении, чтобы я мог по ночам читать Псалтирь. Взял и масло от лампады перед иконой, помазал им глаз, но он не проходил Через несколько дней стало ещё хуже; глаз болел сильнее и опухал всё больше. Прошло пятнадцать дней. Тогда я опять со смирением пошёл к иконе Богородицы и сказал «Матерь Божия, прости меня; ещё раз Тебя побеспокою». Опять взял масло из лампадки и только помазал им глаз, как он тут же выздоровел. Не¬ ужели Богородица не могла и в первый раз исцелить мне глаз? Но для моей пользы Она оставила меня пострадать. И ты проси со смирением и терпеливо жди. Молитва, которая творится с верой, болезнованием, настойчивостью и терпением, если просимое будет нам во благо, бывает услышана.

Смиренная исповедь Христу 

– Геронда, как нужно готовиться к молитве?
– Так же как готовимся к божественному причащению. Там божественное приобщение, здесь божественное общение. Когда причащаемся, принимаемся в себя Христа, приходит Божественная благодать. В молитве мы постоянно общаемся со Христом и иным образом принимаем Божественную благодать. Неужели этого мало! В причастии приобщаемся Тела и Крови Христовых, в молитве общаемся с Богом. Как перед причащением необходимо исповедоваться духовнику, так и перед началом молитвы нужно со смирением исповедоваться Христу. «Господи, я ничтожный человек... Не стоит Тебе со мной возиться, но прошу Тебя, помоги мне». Так приходит Божественная благодать и открывается путь к общению с Богом.
Если человек не раскается и не исповедуется в смирении Богу, то останется неподготовленным. Возникает преграда, которая препятствует его общению с Богом. Дверь остаётся закрытой и душа не находит покоя. Но если он скажет: «Согрешил, Боже мой», – то преграда падает или, лучше сказать, Бог открывает дверь и человек принимает благодать божественного общения.
– Геронда, я читала в «Лествице», что для молитвы нужно быть облачённым в одежду, в какую облекается человек, когда собирается предстать перед царём. Что это за одежда?
– Уничижать себя перед Богом и смиренно просить прощения за свои прегрешения. «Виновата, говори, Боже мой, я – неблагодарная, я огорчила Тебя. Прости меня». Но говори это с внутренним сокрушением, не внешне. Это та одежда, в которую нужно облекаться, когда беседуешь с Богом. Если этого нет, то ты как будто говоришь Богу: «Как дела? Ну, что новенького?» Если у человека, перед которым мы прегрешили, мы должны просить прощения, то тем более нужно просить прощения у Бога за наши ежедневные прегрешения.
– Это значит, геронда, что нужно думать о согрешениях, которые я ежедневно совершаю?
– Прежде проси прощения у Бога за прегрешения, которые сотворила в течение дня, и уже потом думай о своей греховности в общем. Так ты смиряешься и уже потом начинаешь высказывать свои просьбы. Я начинаю молитву словами: «Боже, милостив буди мне грешнику». Повторяю это несколько раз шёпотом и потом начинаю творить молитву. Как-то я просил Бога, чтобы Он научил меня молиться. И тогда мне было видение юноши семнадцати лет, который молился. Он привёл меня в совершенное сокрушение! Он так плакал и молился, что я был изумлён и потрясён. Начинал с исповеди: «Я неблагодарный, неисправимый...» Потом говорил: «Что я сам, находясь в таком состоянии, могу с собой сделать, Боже мой, если Ты не поможешь мне?» И потом начинал говорить прошения.
– Геронда, часто во время молитвы я думаю о своих прегрешениях и поэтому не могу сосредоточиться.
– Мы же уже говорили, что испытывать себя и исповедовать свои прегрешения нужно до начала молитвы, а не во время неё. А то получается уже не самокритика, а собеседование с тангалашкой. Перед молитвой нужно подумать о том, что в нас не так, на это направить свой ум, настроить прицельную рамку, а потом... огонь!

«Первее примирись» 

– Геронда, если по невниманию я погрешу и не пойму того, что надо бы попросить прощения у сестры, которую огорчила, смогу я в молитве общаться с Богом?
– Чтобы общаться с Богом и обрести покой, нужно следить за собой и постоянно бодрствовать, чтобы понимать свои ошибки, каяться и просить прощения. Иначе даже если ты и почувствуешь на молитве какую-то радость, это не будет духовная радость. Не будет в тебе духовного воспарения, которое происходит от общения с Богом.
– Иногда, геронда, когда я начинаю молиться, ощущаю внутри какое-то беспокойство.
– Если чувствуешь внутреннее беспокойство или сердечное окаменение, знай, что ты огорчила какую-нибудь сестру и потому ощущаешь за собой вину. Если ты попросишь у неё прощения, то беспокойство уйдёт.
– Геронда, а что, молитва не может прогнать это беспокойство? Нужно обязательно попросить прощения?
– Гляди, если ты огорчишь какую-нибудь сестру, то не можешь этот вопрос решить только молитвой. Нужно пойти, поклониться ей и попросить прощения. Если не сделаешь поклона сестре, то делай хоть триста поклонов в келье, не поможет. Так эти вопросы не решаются. «Прежде смирися с братом твоим», – говорит Евангелие, а потом принеси дар свой. Только если ты не можешь найти сестру в это время, но раскаялась в совершённом и готова при первой встрече попросить у неё прощения – тогда твоя молитва принимается Богом.
– Геронда, если случается конфликт с какой-нибудь сестрой, то, когда я прихожу к себе в келью, успокаиваюсь и могу молиться. Но потом, когда встречаю эту сестру, то общаюсь с ней сухо и даже стараюсь избегать.
– Этого я не понимаю. Если у тебя с какой-нибудь сестрой случается недоразумение, то как потом ты идёшь в келью и успокаиваешься? Если не сотворишь ей поклона, то как можешь успокоиться и молиться? Если бы ты имела в себе мир Божий, сердце бы твоё смягчилось после молитвы в келье, и ты встречу бы с этой сестрой считала благословением Божиим, а не старалась бы её избегать.
– Может, геронда, я оправдываю своё прегрешение и потому могу молиться?
– Что это за молитва? Только если человек обвинит в происшедшем себя и скажет сестре: «Благослови»22, – только тогда приходит благодать Божия и он сможет общаться с Богом

Молитва – это «суд до суда» 

– Геронда, святой Иоанн Лествичник говорит, что молитва – это «суд до суда».
– Так и есть. Когда человек правильно молится, тогда молитва есть «суд до суда». Кто духовно здоров, если, начиная молиться, почувствует в сердце окаменение, то станет искать
причину его, чтобы устранить. «Почему я так себя чувствую, – спросит он сам себя. – Может быть, я кого-то осудил или принял помысел осуждения и сам того не заметил? Может, промелькнул помысел гордости или есть во мне какое-то пожелание, которое не даёт мне общаться с Богом?»
– А если, геронда, он ничего не найдёт?
– Исключено, обязательно что-то было. Если пороется в архиве, то есть испытает поглубже сам себя, то найдёт дело и поймёт, в чём виноват.
– Испытает сам себя или исповедуется Богу?
– Что исповедовать, если он не знает, что сделал? Сначала нужно испытать себя. А если и тогда человек ничего не найдёт, пусть встанет на колени, сделает два-три поклона и скажет: «Боже мой, в чём-то я наверняка погрешил Просвети меня, чтобы я понял, в чём именно». Только он так скажет, как тут же туман искушения развеется смирением – и он найдёт причину. Видя смирение человека, Бог посылает Свою благодать, и человек, просвещённый ею, точно вспоминает, в чём он прегрешил, и исправляется.
– Геронда, что нам помогает находиться в постоянном общении с Богом?
– Очень помогает внутренний душевный мир. Когда душа в порядке, молитва сама движется. Поэтому не держи в себе ни на кого зла. Если имеешь на кого-либо неправый помысел, исповедай его игуменье. Прогони также и всякий другой неправый помысел, приводя вместо него добрые помыслы. Благими помыслами очищается путь и молитва идёт легко.


Возврат к списку